 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
Национальность – деньги
Игорь Белый
Политику США со дня ее создания определяли и определяют финансовокриминальные группы, среди них есть и масоны, и сионисты, есть всякие, есть даже русские. Однако у них, как у всякого криминалитета, только одна национальность – деньги. Ничего другого для них не существует: ни жизни человеческой, ни родной природы. Они даже своих детей любят значительно меньше, чем любят деньги. По большому счету, это, конечно же, не страсть, это тяжкая болезнь. И те, кто болен этим недугом, опасны для человечества. Уже и к нам в Россию просочился этот свирепый вирус и разъедает нас изнутри. Дорогие мои читатели, россияне и все советские люди, жители бывшего СССР, будьте осторожны, опасайтесь бездонноутробной человеческой жадности, стяжательства. Опасайтесь этого вируса, он пострашнее самых тяжких инфекционных заболеваний.
(Выдержки из книги „Заговор Сатаны“)
«Сладкая война», или в чем сущность четвертой мировой
К 10-летию начала Четвертой мировой войны
Павел Тулаев
Всеобщее осмысление того, какого рода глобальное сражение разворачивается на Земле, имеет принципиальный характер. Действительно ли это „борьба с терроризмом“?Или это продолжение „холодной войны“? Где грань, отделяющая Третью и Четвертую мировую, если таковая началась?
Название и типология новой войны также имеет ключевое значение, ибо уже само подтверждение наличия Четвертой мировой ведет к революционным последствиям в теории и практике. Среди теоретиков военного дела и образованных политиков нет разногласий по поводу признания наличия новой мировой войны. Споры идут только о том, в чём её сущность, кто её субъекты, каковы формы её проявления и как её называть.
Исходя из аналогии с Первой, Второй и Третьей мировыми войнами, нынешнюю стали именовать Четвёртой. Аргументы тут приводят следующие: Первая мировая (19141918)была империалистической и завершилась рядом катастрофических революций, разбивших вдребезги Российскую, Германскую и Австрийскую империи.
Вторая мировая война (19391945) была задумана как реванш Германии за унижение, в которое она попала после подписания Версальского договора. Начавшись с агрессии в Восточную Европу, она разрослась до вооружённого столкновения между германским Рейхом и СССР, а затем переросла в очередной глобальный конфликт между членами бывшего Тройственного Союза и бывшей Антанты.
Заключение Ялтинского договора привело к новому разделу мира, благодаря которому Россия компенсировала территориальные утраты эпохи революций. Ответом на возрастающее влияние русских стало создание военно-политического блока НАТО. В знаменитой Фултонской речи Черчилль призвал всех своих единомышленников и союзников к „холодной войне“. Её задача-минимум состояла в уничтожении СССР как государства, а задача-максимум – в поражении мировой коммунистической системы. Кто из серьёзных умов сегодня будет отрицать, после 1991 года цели и задачи, поставленные западными лидерами, не были выполнены?
Развал СССР и КПСС, роспуск Варшавского договора и Союза экономической взаимопомощи (СЭВ), новый передел сфер влияния в Европе через разделение России, Югославиии Чехословакии, военно-политическая агрессия НАТО, всевозможные формы информационного и финансового вторжения, которые привели к захвату рынков, деградации местной экономики и вымиранию населения, – все это свидетельствует о том, что либерально-капиталистический запад одержал победу в „холодной войне“против социалистического содружества на востоке и его оборонного союза.
Правда, остается могущественный красный Китай, ведущий в Евразии независимую от Запада политику. Есть также национал-коммунисты, мыслящие себя воинами „нового Сталинграда“. Активно действуют разного толка антиглобалисты, протестующие на улицах Нью-Йорка и Лондона с помощью лозунгов и камней, а также невидимые партизаны Интернета, взламывающие сайты Пентагона. Однако всё это явления другого порядка. Их не сравнить с тем глобальным противостоянием двух общественно-политических систем, которое развернулось вскоре после завершения Второй мировой.
Руководящие чины ЦРУ и специальных ведомств НАТО открыто отпраздновали свою победу в „холодной войне“, о чём неоднократно писала мировая пресса. И всё же, до сих пор находятся скептики, сомневающиеся в окончании Третьей мировой войны. Внимание таковых мы обращаем на Декларацию Московской встречи от 20 апреля (!) 1996 года, которая открывается следующим заявлением: „Окончание холодной войны и политические и экономические реформы в России открыли новую эру в наших отношениях, а для международного сообщества – реальные возможности сотрудничества в области ядерной безопасности. Встреча в Кремле является важным шагом для реализации этих целей“. Декларацию подписали главы государств, ныне формирующих „Большую Восьмёрку“, а также председатель Европейской комиссии. Итак, Третья мировая война, так называемая „холодная“, завершена со всеми формальностями и пиршествами. Поэтому, с исторической точки зрения, новая мировая война может нумероваться только Четвёртой. Конечно, если отказаться от формализма и считать за мировые войны агрессию Наполеона, завершившуюся победой России и созданием Священного Союза, вторжение в Европу монголо-татарской орды, разбитой на Куликовом поле, или великий геополитический вызов Александра Македонского, то нумерация мировых войн становится условной. И всё же, не следует торопиться с заявлениями о наступлении Пятой или Шестой мировых, а лучше сосредоточить усилия на осмыслении самой её сущности.
По сути своей новая мировая война –это не „горячая“ война, в смысле противопоставления её „холодной“. Это – „сладкая“ война. Соблазняя, заманивая, подкупая, обманывая, развращая и зомбируя людей, субъекты новой агрессии загоняют человечество, как стадо, в золотую клетку. Эта агрессия сладкая, как грех, и горькая, как смерть. Результатом такой добровольной оккупации становятся миллионы жертв, вымирание населения, его генетическое вырождение и оглупление.
Несмотря на достаточную откровенность глобальной экспансии НАТО во главе с США, понимание наличия Четвертой мировой пришло не сразу и далеко не ко всем. Бывшие союзники СССР до сих пор пребывают в состоянии гипноза от либеральных реформ и иллюзий благополучия, полученных с помощью Запада. Россия крепко засела в капкане Чеченской войны, в которой русские генералы лишь недавно разглядели спровоцированный региональный конфликт или, говоря еще точнее, локальный конфликт в глобальном сценарии. Весьма серьезные публикации военных специалистов, интеллектуалов-патриотов, заявления оппозиционных партий и блоков, долго оставались не услышанными большинством политиков и наблюдателей. Ясное осознание того, что „холодная война“ перешла в новую фазу, произошло только после масштабных бомбардировок Белграда, сравнимых по своей наглости только с атомными бомбардировками Хиросимы и Нагасаки, и особенно после глобальной провокации 11 сентября 2001 года, которая была задумана как публичный фарс, массовое военно-политическое шоу. Специалистам понятно, что так называемая „террористическая атака“, в результате которой оказались разрушенными два небоскреба близнеца Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, есть ни что иное, как тщательно подготовленная диверсия. Реализовать такую сложную, многоуровневую и разрушительную военную операцию по силам лишь спецслужбам США и Израиля, давно уже сотрудничающим на ниве международных провокаций. Бен Ладен, талибы и прочие исламские экстремисты – не более, чем прикрытие. Цель провокации прозрачна: развязать руки НАТО для тотального наступления по всему миру, чтобы оправдать само ее существование и ослабить конкурентов, добиться больших финансовых вливаний в ультрасовременные вооружения, поддержать стагнирующую экономику запада и её дутые валюты –доллар и евро.
Главное отличие Четвертой мировой войны от предыдущей „холодной“ состоит в том, что ведут ее не государства и нации, а международные, транснациональные структуры. Осуществляется она в иных пространствах и с помощью качественно новых технологий. Так, например, фирма Майкрософт, завоевывая все новые и новые рынки для американских фирм, проникает к нам не через наземные границы с помощью танков или самолетов, а через информационные каналы киберпространства. Технология вторжения доллара и евро – другой яркий пример, где экспансия происходит по финансовым каналам международной банковской системы.
Специфика современных форм агрессии становится более понятна исследователям, когда мир рассматривается не как неделимое целое, а как многомерная совокупность различных по типу пространств. Биосфера (природа и порода), география (дольнее), история (глубина памяти), религия (горнее и система ценностей), наука и техника (ноосфера), коммуникации (транспорт и связь), киберпространство (виртуальный мир) и сфера финансов (деньги), – все это в совокупности образует ту сложную, противоречивую и постоянно развивающуюся реальность, которую мы называем одним словом „мир“.
Если учесть, что исторических субъектов, претендующих на ключевую роль в том или ином мировом пространстве, существует как минимум несколько, то становится понятно, что агрессия, в том числе оснащенная современным оружием, происходит одновременно в различных сферах. Противостояние, конфликт, открытая и тайная игра, борьба спецслужб, взаимное изучение и уничтожение различными способами друг друга, а также прочие средства – вместе формируют „мировую войну“.В результате выигрывает тот, кто лучше понимает происходящее во всех его формах и деталях, кто владеет максимально возможным количеством средств воздействия, знает оптимальные, наиболее эффективные методы достижения победы. Знание какой-либо одной сферы (например, религиозной или географической) и владение только одним типом оружия(например, стрелковым или ядерным) не дадут победы в современной войне.
Более того, Запад давно уже научился использовать старое оружие своих соперников против них же самих. Искусственно разжигаемые религиозные распри в рамках одной этнической общности приводят к расколу наций. Извне навязанная многопартийность – к неэффективному использованию людских ресурсов, клановой борьбе и разделу государств на экономические сферы влияния. Национальные конфликты внутри многоэтничных государств – приводят к гражданским и религиозным войнам, к сепаратизму и развалу больших геополитических пространств. Целенаправленное финансирование тех или иных сил в „горячих точках“планеты помогает мировой закулисе управлять глобальными и региональными процессами в своих целях. Относительно свежие примеры –поддержка со стороны НАТО албанцев мусульман в Югославии, а также ставка на „оранжевую оппозицию“ в Руси-Украине.
Чтобы отвлечь внимание мировой общественности от тайных операций и скрыть подлинные цели, противник по возможности маскирует свою агрессивную деятельность. С этой целью выращивается опасный для внешнего мира субъект (им может быть и частное лицо, и террористическая организация, и целое государство),а затем вокруг него формируется образ врага. Роль такого рода „пугала“ непроизвольно сыграл в истории Гитлер. Когда германский нацизм с его„ужасным холокостом“ и советский коммунизм с его ГУЛАГом были повержены, понадобился новый мировой враг – „исламский терроризм“.А кто же скрывается за кулисой? Кто организует эти игры в кошки-мышки, именуемые„борьбой за мир“, „новый мировой порядок“и „противостоянием международному терроризму“? Существует ли, вообще, какая-то единая сила, способная держать под контролем весь земной шар?
Думается, что такой единственной силы – нет. Есть совокупность правящих элит, претендующих на мировое господство и координирующих свои действия. Их рабочие органы –это международные организации типа совета НАТО, Трехсторонней комиссии, Бильдербергского клуба. Тут же задействованы церкви, ордена, семейные и финансовые кланы. Понятие „жидомасонство“ лишь в самой общей форме отражает ту сложную и противоречивую игру сил, которая идет за кулисой. Иудеи и масоны это не одно и то же. Внутри самого еврейства идет напряженная борьба различных течений за лидерство и власть (например, сионисты и хаббад). Кроме того, в мировую игру включены силы совсем иного порядка, например, японцы, которые не укладываются в упрощенную схему. А как понимать противоборство братьев-славян: русских, украинцев, поляков?
Чаще всего вместо реальной картины мировой войны в ее различных проявлениях, мы видим противопоставление тех или иных образов врага: например, „жидомасонов“, с одной стороны, и „террористов“, с другой стороны. За пределами идеологических, религиозных и эмоциональных оценок находится большая часть научно-технической сферы. Правда, в истории были попытки оценить генетику как „буржуазную пропаганду“, кибернетику как „еврейскую выдумку“, спутник как „оружие коммунистов“, а интернет как „сети антихриста“,но все они не выдержали серьезной критики. Точная наука и техника являются инструментами в руках свободных людей. Они могут выражать и защищать любые идеологии. Техники не надо бояться, надо ее использовать в своих целях. Иначе мы включимся в новые войны со старым оружием и навязанными нам „тормозящими технологиями“. С казачьими шашками и поповскими крестами мы в лучшем случае попадем в рай, но не в лидеры прогресса.
Если главным пространством войн прошлых веков была земля, а в XX веке большое значение имели морские и воздушные просторы, то сфера войн настоящего и будущего – это прежде всего ноосфера, ум человека и плоды его научно-технической деятельности. Вся совокупность современной техники, теле и радио коммуникаций, средств передвижения, оружия всевозможных типов, – зависит от воли и разума человека, его образования и таланта, а они в значительной степени – от генетики и здоровья. Вот почему западные разведки под шумок о „перестройке“ первым делом принялись переманивать на свою сторону наших лучших специалистов. Не всех, конечно, им удалось купить, но – увы! – многих. Ущерб, нанесенный нашей стране только от этой деятельности противника, будет сказываться еще длительное время в различных отраслях знания и промышленности.
Поэтому в центре всех наших разработок по Четвертой мировой войне должна стоять личность, качественно новый субъект, герой – созидатель и освободитель. Дегенерации, зомбированию, подкупу, спаиванию и развращению наших людей в „сладкой войне“ мы должны противопоставить Белую гвардию воинов XXI века. Они должны быть не только генетически здоровыми, сильными и образованными. Они призваны сформировать сплоченную касту господ, посвященную в тайны священного знания и вооруженную обновленной Родной Верой. Верные делу отцов, они должны быть способны управлять Русским миром, избегая ловушек, идеологических тупиков и политических провокаций, чтобы адекватно ответить на вызовы современности.
Такая сложная задача по силам сегодня лишь нашей профессиональной армии и нашим спецслужбам. Так называемый „средний класс“,активно формируемый из „новых русских“, а фактически бывших аппаратчиков, „прихватизаторов“ общественной собственности и мигрантов с юга, оказался способным лишь потреблять товары широкого потребления для обеспечения комфортной, „сладкой“ жизни. На общем фоне вырождения народа и белого населения в целом все нарастающее количество этих новых мещан в переполненных мегаполисах никогда не даст нам нужного качества. Таковое родится только в современной войне. Причем не в окопах Чечни или Дагестана, а именно на фронтах Четвертой мировой.
Подвиг во славу Предков. Сверхсовременная техника в руках первооткрывателя и хозяина. Стремление к лидерству и господству в новых жизненных пространствах! Вот что манит молодых, нашу смену, которая восстановит достоинство Русича, вернет ему могущество и славу.
У «цветных революций» не женское лицо
Прошлое и настоящее рядом
Т. Карацуба
— Николай Федорович, давайте поговорим о так называемых „цветных революциях“, новом явлении в современных политических процессах.
— Вы увлеклись теорией и практикой совершения революций?
— Интересно и то и другое. Как вы полагаете, „революция крапивы“ в Грузии со стоится, как утверждает господин Георгадзе? И когда это может произойти?
— Не исключено, что это может произойти. При определенных обстоятельствах, конечно. Волна „цветных“ и прочих революций на постсоветском пространстве еще не завершила свой путь. Цунами не будет, а вот вспышки энергии людей, направленной на изменение существующего уклада социальной и политической жизни в бывших советских республиках, вполне вероятны.
— В том числе и у нас, в России?
— В России, по сравнению с другими бывшими советскими республиками, ситуация во всех отношениях отличается в лучшую сторону, и поэтому накопление энергии с отрицательным потенциалом происходит гораздо медленнее, она в настоящий момент далека от критической массы. Да и менталитет нашего народа иной, мы не любим резких движений, нам импонирует больше экстенсивный способ осуществления преобразований во всех сферах нашей жизни.
— А если допустить, что и у нас может произойти „цветная революция“, какого цвета она будет?
— Мода на цветные революции заканчивается. У этого явления – совершать „цветные революции“ – есть свое объяснение и, более того, свой срок жизни.
— Вы полагаете, что грузинская „революция роз“ больше нигде не повторится?
— Цветовая гамма далеко не исчерпана, выбирать еще есть из чего. Но дело в другом. Давайте вернемся на несколько лет назад, и вспомним, как создавались революционные ситуации в странах бывшего соцлагеря. В конце семидесятых и начале восьмидесятых годов борьба межу капиталистической и социалистической политическими системами (для краткости – капитализмом и социализмом) происходила по сложившейся ранее схеме. В стране создавалось политическое течение, или партия, если таких не было, которые критикой существующей власти привлекали на свою сторону определенную часть населения, несогласного с политическим режимом (некоторые политологи называли это термином – „сбивать оппозицию в кучу“), всячески поддерживали протестные акции, в том числе стимулировались открытые (революционные) выступления с целью свержения правящего режима. Власти тогдашнего советского блока реагировали на такие случаи силовыми методами. Так было в Венгрии в 1956 году, Чехословакии в 1968 году. Результаты подобных действий были по большей части отрицательные. Они хорошо известны. К началу семидесятых годов всем стало понятно, что лимит использования силы для устранения „угрозы социализму“ в странах Восточной Европы исчерпал себя. Нужны были новые способы и методы реагирования на возможные недовольства населения этих стран уровнем своей жизни, методами управления и так далее. Вскоре появился термин – „бархатные революции“, т.е. смена правящей политической элиты и ориентации мирным путем. Такое название воодушевляло не только оппозицию, но и простых граждан в каждой социалистической стране, которые желали улучшения своего социального и материального положения.
— Давайте для лучшего понимания проблемы обратимся к конкретным примерам. Это возможно?
— Возможно, конечно. Вспомните, как в конце восьмидесятых годов в Польше ни с того, ни с сего для стороннего наблюдателя появилась организация под названием „Солидарность“ во главе с Лехом Валенсой, заявившая о себе, как профсоюзном движении, ставящем своей целью улучшение труда и жизни рабочих, простых людей. Вскоре всем стало понятно, что „Солидарность“ пользуется мощной моральной и финансовой поддержкой из-за рубежа. И что это не шутки простого рабочего слесаря Леха Валенсы, а целенаправленная акция по расшатыванию политического режима в Польше и свержению в ней социалистической политической системы управления. Почему Польша была выбрана для этой цели – это отдельная тема, мы ее рассматривать в данном случае не будем. Так начался реализовываться разработанный за пределами Польши далеко идущий план по изъятию Польши из содружества социалистических стран. И делалось это по классическому сценарию, с опорой на политическую организацию, в польском варианте на „Солидарность“. — Неужели тогдашние польские руководители не видели, что у них назревает? Они могли же предпринять определенные меры?
— Видели и понимали о чем идет речь, правда не все. Польское руководство того периода, понимая невозможность и нецелесообразность применения силовых методов для разрешения возникшей ситуации, искало способы как лучше сохранить стабильность в стране. Но трагедия тогдашних польских руководителей, как, впрочем, политического руководства и в других социалистических странах, заключалась в том, что они, или многие их них, уверовали в то, что победа социалистической системы управления является полной и окончательной, и что уже ничто не сможет ее изменить. Такая уверенность была одной из причин, почему политическое руководство слабо реагировало на сигналы, подаваемые ему гражданами, что в стране не все в порядке, развитие страны отстает от прогрессивного движения в других странах, и что политическая система нуждается в реформировании. Кстати, такое же положение наблюдалось и в других станах социалистического блока. А когда на горизонте Польши появилась „Солидарность“ и миллионы поляков оказали ей открытую поддержку, руководители самого высшего ранга растерялись, они оцепенели от ужаса. Конечно, были и такие, кто не потерял самообладания и действовал предельно осторожно, чтобы не усугубить ситуацию. Например, большую выдержку проявил тогдашний президент Польши генерал Войтех Ярузельский, решительно отказавшийся от использования силовых средств, к чему его подталкивали некоторые руководители высшего ранга. На использование силы мог решиться только отъявленный безумец. Я вспоминаю разговор в те месяцы с одним из высших руководителей Польши. Это был человек настоящий богатырь, ростом под два метра, весом боле ста килограммов, широкий в плечах, с крепкими руками. Мы беседовали ночью, он рассказывал мне о ситуации в стране и горько плакал. Мне было, по-человечески, жаль этого гиганта, потерявшего враз волю и самообладание, не видевшего ничего, что вернуло бы его к нормальному состоянию, придало бы силы и энергию для жизни, пусть и в других условиях. И это не единичный случай. Но я отвлекся, извините.
— А разве в других соцстранах „бархатные“ революции совершались не по такой же схеме?
— Внешне по такой же, но с рядом существенных отличий. Использованная в Польше схема дестабилизации политической системы базировалась на существовавших до этого момента представлениях об инструментах такого рода политической борьбы. Работа идеологических противников социализма по разложению политической системы в странах Центральной Европы, входящих в советский блок, осуществлялась на протяжении предшествующих десятилетий примерно по одной схеме. Но после известных событий в Польше в западных антисоциалистических центрах пришли к выводу, что для свержения социализма не обязательно создавать организации типа „Солиданость“, и что для дестабилизации политической ситуации в любой социалистической стране ( заметим, что и любой другой) можно использовать и другие способы, не столь обременительные по финансовым затратам и сложные в организационном плане. Так, дестабилизация политической системы в ГДР началась с того, что в один момент группа восточногерманских туристов прибыла в Прагу, в тот же день эти туристы перемахнули через забор Посольства ФРГ и заявили о своем нежелании возвращаться домой, поскольку им не по душе политический режим в ГДР. А дальше все пошло по нарастающей: находящихся на территории посольства ФРГ в Праге „туристов“ поддержали студенты, молодежь и определенная часть представителей других слоев населения в самой ГДР. Постепенно „невинная шалость“ туристов всколыхнула всю страну, и вскоре Восточной Германии не стало. С формальной точки зрения политического лидера, в лице политической или другой организации, в данном случае не было. Это не требовалось, хватило нанятых и оплаченных несколько десятков „туристов“, чтобы спровоцировать политическое выступление против режима в ГДР. В данном случае была опробована еще одна схема, а точнее сценарий, свержения существующей в стране власти. В той же Чехословакии широко использовались настроения среди определенной части населения страны, и немалой, пережившего в свое время „Пражскую весну“ 1968 года. Силовое подавление зародыша „социализма с человеческим лицом“ в Чехословакии оставило глубокий след в сознании граждан не только в Чехословакии. Фактически здесь организаторам дестабилизации политической обстановки в стране и вовлечения граждан в акции массового протеста, направленного против власти, ничего придумывать не потребовалось. Достаточно было вывести людей на центральную площадь города Праги (она называется Вацлавская площадь, по имени святого Вацлава) поддерживать постоянно напряжение митингующих. Протест граждан подкреплялся, в частности, так называемой голодовкой нескольких активистов у подножия статуи „Святого Вацлава“. Каждое утро здесь появлялись розовощекие, хорошо упитанные молодые люди, студенты и не только, которые ложились у подножия памятника, изображая глодающих, другие в это время собирали подписи граждан с требованием в КПЧ передать власть демократическим силам. Вечером голодающие уходили домой, ночью основательно подзаряжались пивом и шпикачками (обжаренные сардельки), прочей калорийной снедью, а утром снова ложились к подножию святого Вацлава. Это производило впечатление на чувствительных граждан, собиравшихся на центральной площади столицы. Сюда же приезжали делегации из других городов страны, чтобы заявить о своей поддержке митингующих. При этом все понимали, что существующая власть в лице КПЧ на использование силы не пойдет, и второго 1968 года не будет.
Правда, было в этом случае и некоторое новшество. Для большего возбуждения протестного населения в день „Х“ (кульминационный момент „народной революции“) была разработана акция, в которой должна была появиться жертва насилия со стороны власти (хотя власти вообще никаких действий фактически не предпринимали). Для такой акции нашли подходящего молодого парня с определенным психологическим складом ума в качестве будущей жертвы. О предстоящем событии „случайно“ узнали западные журналисты, и заблаговременно прибыли на место скорого чрезвычайного события. Но жертвы не случилось, как выяснилось позже потенциальный жертвенник передумал, и сбежал из города. Революция от этого не „пострадала“, она сделала свое дело и без человеческой жертвы, но в сценарии она предусматривалась. В сценариях современных „цветных революций“ тоже предусматриваются „жертвы режима“.
— Но во время „оранжевой революции“ в Украине жертв, как известно, не было. Это новая разновидность революции?
— Вы правы, это в некотором роде „новый“ по исполнению вид революции, по названию „цветная“ а по характеру все та же – свержение действующего режима. Действительно, противостояние на „Майдане незалежности“ в Киеве обошлось без человеческих жертв, хотя некоторые участники не избежали тумаков, ссадин и других легких телесных повреждений. „Оранжевая революция“ в Киеве, кроме того, что она была нацелена на свержение существующей в то время в Украине власти, и добилась своего, для внешних и внутренних специальных структур, занимающихся исключительно реализацией такого рода глобальных акций, стала своего рода испытанием еще одной модели революции, так называемой „революции с женским лицом“. Однако последующее развитие политической ситуации в Украине, а позже известные события в Киргизии показали, что и „цветные революции“ женского лица не имеют. Летом этого года мне довелось побывать в одной из областей Украины, где большинство населения на выборах а парламент поддержало Блок Юли Тимошенко, и искренне надеялись на лучшие перемены. Время шло, а ожидаемых перемен на горизонте не появлялось. В результате этого многие отвернулись от Тимошенко, их симпатии к „оранжевой революции“ изменились на полную противоположность. И лидер „революционного порыва“ Юлия Тимошенко в конечном итоге растеряла немалую часть своих сторонников, и сама оказалась фактически на обочине политического процесса в Украине. Разумеется, Тимошенко будет продолжать политическую борьбу, мы станем свидетелями еще многих политических поворотов в Украине с участием Блока Юлии Тимошенко. Но уже никто и ничто не вернет гражданам Украины тот внутренний настрой, который они испытывали в начале „оранжевой революции“.
— В Украине не за горами президентские выборы, Тимошенко имеет шансы стать президентом.
— То, что мне довелось услышать от ее бывших почитателей, а также собственные наблюдения за всем, что происходило в Киеве, дает мне основание думать, что таких шансов у Юлии Тимошенко практически нет. „Оранжевая принцесса“, как называют Юлию Тимошенко некоторые ее единомышленники ( утверждают, что самой Юлии это очень нравится), стала жертвой революции, которую она сама же благоволила. Но все революции не обходятся без жертв, и жертвами революции становятся в первую очередь ее организаторы и движущая сила. В этом заключается трагедия этого явления. Кстати, обратите внимание на такой факт: по некоторым данным на революцию в Украине было затрачено извне от 40 до 60 млн. долларов (на самом деле эта сумма сильно занижена). Но что-то не заметно, чтобы потенциальные спонсоры „оранжевой революции“ в Украине сильно озаботились тем что ее „принцесса“ была оттеснена в сторону при формировании новых органов власти страны по результатам последних парламентских выборов. Причина, думаю, в том, что эксперимент с испытанием новой модели революции, на примере Украины, завершился. Выводы сделаны, а личная судьба отдельных участников этой революции, как всегда это было, мало кого интересует.
— Какой же главный вывод, по вашему мнению, был сделан по результатам украинского варианта „цветной революции“?
— Об одном выводе мы уже упомянули: и „цветные революции“ женского лица не имеют, и иметь его ни в каких вариантах не будут. Второй вывод сделали те, кто способствовали и способствуют осуществлению так называемых демократических революций. Недавно в политических кругах США появились разговоры о том, что „демократические революции“, инициированные в ряде стран на постсоветском пространстве в последние годы, в полной мере себя не оправдывают. Скороспелые демократические революции, как в свое время и социалистические, не всегда являются жизнеспособными. Оказалось, что в современных условиях совершить революцию в любой стране не так и сложно, да и материальные затраты на ее осуществление не пугают. Огорчает то, что такие революции не гарантируют дальнейшего развития страны по пути демократии, а если демократия насаждается насильственно (пример Ирак), то тут никаких гарантий в принципе нет. Другими словами, на современном этапе не является проблемой само осуществление насильственным или другим способом „демократической революции“, сложно сохранить демократический путь развития и без надлежащей подготовки осуществить переход к новой форме политического управления. А на подготовку требуется время, материальные и другие затраты. Правда, это не единственное обстоятельство, с которым всем приходится считаться. Есть и другие вызовы, к которым, как оказалось, далеко не все страны готовы.
— В заключение нашей беседы позвольте задать вам вопрос, касающийся событий 1991 года в нашей стране, известных под названием „путч“, со дня которого в этом году исполнилось 15 лет. В разряд каких революций можно записать то, что произошло в нашей стране в 1991 году?
— Мне представляется, что события августа 1991 года в нашей стране правильнее было бы назвать „доморощенный ПУНШ“, приготовленный по рецепту и с участием Михаила Горбачева.
— ???
— Не удивляйтесь, откройте энциклопедическое определение слов „путч“ и „пунш“, вспомните детали событий тех дней, и вы поймете, что второе определение более подходит.
— Но Горбачев пользуется большим уважением на Западе, он якобы дал импульс для коренного изменения политической системы в нашей стране. Перестройка затронула мировой порядок в целом, создалось но вое геополитическое пространство. Разве это не революционное преобразование?
— Не будем обсуждать тему, кто больше уважает и почитает господина Горбачева, и за что его уважает. Отметим, что в событиях 1991 года в нашей стане борьба за власть была с обеих сторон, и со стороны организаторов ГКЧП, и со стороны самого Горбачева. С течением времени приоткрываются новые страницы тех событий, становятся известными новые подробности. Недалеко то время, когда о событиях августа 1991 года будет написана вся правда. В том числе и правда о личном участии всех фигурантов тех драматических событий.
— Вы допускаете, что оценки событий 1991 года будут пересмотрены?
— Любые события с течением времени, на расстоянии видятся иными, чем в первые месяцы их совершения, в условиях максимального проявления эмоциональной реакции на них. Уже заметно, как некоторые участники тех событий пытаются смягчить свою роль в них, уклоняются от оценок. Есть и такие, кто в те дни прятались в кабинетах, на дачах и т.д., а теперь рассказывают о том, как они „мужественно“ принимали „ответственные решения“. Горбачев старательно пытается откреститься от своих бывших соратников по управлению страной, а те в свою очередь все чаще раскрывают личную роль Горбачева в событиях августа 1991 года. Со временем историки, ученые дадут точное определение событиям августа 1991 года в Москве в контексте исторического возникновения, развития и развала могучей страны – Советского Союза, само существование которого сыграло важную роль в общемировом процессе. В конце концов многие элементы основ демократического общества так или иначе прошли испытание в социалистической системе, они стали востребованными в том числе в современных демократических странах. Об этом не следует забывать.
— Благодарю вас за беседу.
Москва,сентябрь 2006
Подписаться на:
Сообщения (Atom)